В Иванове идет суд над медиками, которые ввели препарат 3-летнему мальчику, а он после этого погиб. Из зала суда передает корреспондент mk.ru.
Малыш погиб 23 октября 2019 года в 1-й ГКБ города Иваново. За несколько часов до этого его госпитализировали с диагнозом "ротавирус". Согласно выводам экспертов, медики ошиблись: ввели мальчику внутривенно неразведенный хлорид калия.
В частности, с помощью этого препарата в США осуществляют смертную казнь над маньяками и убийцами. Только перед казнью приходится по гуманистическим соображениям вводить обезболивающее, поскольку хлорид калия в венах вызывает адское жжение.
Малыша никто не обезболивал…
Обвиняемых в причинении по неосторожности смерти 3-летнему мальчику двое: медсестра и врач инфекционного отделения, который должен был назначить лекарства и контролировать работу медсестры. Врач за эти 2 года, пока шло следствие, скончался. Его посмертно наградили орденом Пирогова за борьбу с ковидом.
Теперь единственная подсудимая – медсестра.
Ротавирус малыш подхватил, вероятно, в детсаду. Прямо там у него началась рвота. Мать забрала его домой. Его еще рвало, поднималась температура. Мать давала ему лекарства. Потом мальчику, вроде бы, на некоторое время стало лучше. Однако рвота и понос возобновились. Вызвали скорую помощь. Ребенок долго вырывался, убегал от матери, не желая ехать – как будто что-то предчувствовал.
В отделении его осмотрел врач и сделал назначения — по версии следствия, необоснованные.
Из материалов дела:
Мальчика даже не взвесили, чтобы подобрать нужную дозировку. А вместо безобидного натрия хлорида во второй капельнице оказался смертельный хлорид калия. В больших дозах он вызывает остановку сердца. К применению для детей разрешен в крайних случаях и под наблюдением врача.
Первую капельницу ребенок перенес хорошо. Поплакал немного, но затем успокоился и вместе с мамой стал смотреть мультики. Но после второй он стал дико кричать, что ему очень больно. Однако медсестра, по словам матери, заявила, что так все и должно быть, и ушла.
Когда мать добилась, чтобы на ситуацию обратили внимание, реанимация уже не помогла: ребенок умер. А мать услышала, как врач отчитывал молодую медсестру в коридоре: «Ты что, не прочитала, что написано на флаконе? Ты разве читать не умеешь?»
Потерявшую сына женщину выпроводили из больницы в ночь. Потом приехала ее мать. Женщины вошли в больницу, требовали ответа от медиков, что случилось, но те лишь разводили руками.
Линия защиты больницы была проста как песня: ребенок умер от ротавируса, родители запустили болезнь, организм был обезвожен.
Эксперт в первом экспертном заключении признал причиной смерти именно обезвоживание от рвоты и поноса. Мать травили в соцсетях: мол, виновата, не лечила сына. Медсестру даже не отстранили от работы: она продолжила работать с детьми, делать им уколы и капельницы.
Подняв документацию по закупкам, следствие сумело доказать, что в этот день в больнице все-таки был хлорид калия, хотя администрация и отрицала это.
Медсестра действительно могла перепутать бутылки, а затем емкость с хлоридом калия спрятали. Следователь добился проведения еще одной судебно-технической экспертизы медицинских документов, которая подтвердила факты приписывания, зачеркивания, вырывания листов врачом.
Медсестра виновной себя не признала. К моменту ЧП она отработала в отделении меньше месяца, опыта у нее почти не было, и тем более странно, что ее работу никто не контролировал. Врачу, который за ней не проследил, предъявили обвинение по статье 109, ч. 2, УК РФ «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей».
За справедливость в суде бились бабушка ребенка. Мама и папа погибшего мальчика оказались в жуткой депрессии, семья распалась. Мама лечилась у психотерапевта, она не хотела жить. Сейчас она даже не в силах присутствовать на судебных заседаниях.
Срок давности таких дел – 2 года. Он уже истек. Единственная обвиняемая может покинуть скамью подсудимых по реабилитирующим основаниям и продолжит работать в медицине: она заканчивает медвуз в Москве и уже работает в крупнейшей подмосковной клинике.
Приговор медсестре должен быть оглашен 25 ноября. Обвинение требует для нее 2 года колонии, защита настаивает на полном оправдании.