Андрей Кабаков: «Алкоголизм – не дурная привычка, а зашифрованное послание»

icon 19/09/2011
icon 18:09

© Андрей Кабаков: «Алкоголизм – не дурная привычка, а зашифрованное послание»

Андрей Кабаков: «Алкоголизм – не дурная привычка, а зашифрованное послание»
Статистические выкладки порой противоречивы. Согласно одним - в Ивановской области пьют больше всего в России. Согласно другим - потребляют меньше всего водки в стране… Впрочем, так ли важны подсчеты, когда речь идет о живых людях. Тем более, что никакой статистике все равно не под силу отразить реальное положение дел. Мы решили отвлечься от абстрактных цифр и поговорить о том, как обстоят дела в этой сфере с практикующим специалистом, который занимается реабилитацией зависимых людей почти 30 лет. На вопросы ивановского городского портала IvDay.ru отвечает психиатр-нарколог, гештальт-психотерапевт Андрей Кабаков…

- Андрей Георгиевич, вы работаете в наркологии почти три десятилетия. У вас есть ощущение, что ситуация с распространением алкоголизма близка к катастрофе и с каждым годом становится только хуже?

- Ситуация, действительно, тяжелая, но неоднозначная. В жизни сосуществует множество противоположных тенденций. С одной стороны, есть ощущение, что люди пьют все больше (особенно это касается районных городов и деревень). Но в то же время сейчас шансов справиться с зависимостью у человека гораздо больше, чем раньше.

Во-первых, потому, что в наркологии появляются новые, более эффективные методы. Если раньше к лечению зависимости подходили скорее с физиологической, соматической точки зрения, то сейчас в программах реабилитации зависимых людей все большее внимание уделяется их личной истории (в том числе семейной), психологическим особенностям, духовной и эмоциональной жизни, потребности в близких отношениях и поддержке окружения. Так что наркология становится менее механистичной. Она учитывает все больше факторов, влияющих на формирование зависимости, и может обеспечивать более разносторонний и глубокий подход к реабилитации зависимого человека.

Во-вторых, сейчас гораздо больше возможностей получить полную и достоверную информацию о том, что на самом деле представляет собой алкогольная зависимость, как действовать близким зависимого человека, и к чему быть готовым.

С тем, что уровень и качество информированности людей растет, связана и другая хорошая тенденция. Гораздо чаще на прием приходят люди, которые понимают, что алкогольная зависимость – это не плохая привычка, а скорее «зашифрованное послание» человеку и его семье. Как правило, оно говорит о том, что какой-то серьезный, глубокий кризис назрел и уже очень давно замалчивается и вытесняется. Люди начинают понимать, что блокировать тягу к алкоголю не достаточно, чтобы начать по-настоящему выздоравливать. И все больше тех, кто готов к серьезной душевной работе по примирению с сами собой и реальностью, какой бы равнодушной и неуютной она ни была.

- Но ведь немало и тех, кто приходит к врачу в ожидании немедленного чуда – например, «закодироваться» за десять минут на всю жизнь?

- Да. И таких клиентов большинство. Надо сказать, что распространенность «лубочных» представлений и стереотипов об алкоголизме порой не самым лучшим образом отражается на качестве наркологических услуг. Чем больше клиентов ориентированы на современные комплексные методики реабилитации, тем быстрее эти методики «приживаются» в наркологии и становятся доступными для широкого круга людей.

- И все-таки – наркологи реально помогают людям? Или это хорошо развитый бизнес: чем чаще приходит к врачу пациент, тем лучше?

- Бывает и так, и так. Есть разные специалисты, и у каждого свои взгляды на жизнь и профессию. Тут можно отметить два принципиальных момента.

Первый момент. Ввести в заблуждение можно только того, кто полностью перекладывает ответственность за исход лечения на врача и ни во что не хочет вникать сам. Хотите быть уверенным в том, что врач работает в ваших интересах? Постарайтесь узнать как можно больше о том, что такое зависимость, как она развивается, и какие методы ее преодоления существуют. Это поможет более трезво (во всех смыслах слова) взглянуть на ситуацию и возможные пути выхода из нее. Поверьте, очень трудно «запудрить мозги» тому, для кого врач – компетентный помощник, а не спаситель, знающий тайну чудесного исцеления.

Второй момент. Нужно понимать, что в наркологии многое зависит не только от медицинской квалификации специалиста, но и от того, насколько клиент готов доверять ему лично. При этом невозможно вызывать доверие абсолютно у всех. Так что иногда самые высококвалифицированные профессионалы терпят фиаско только потому, что клиент нуждается в человеке другого склада и в другом подходе. Это очень субъективный момент, и если кому-то из ваших знакомых не понравился доктор или способ лечения, это не повод делать далеко идущие выводы.

Точно можно сказать, что грамотных специалистов стало больше, и это хорошо. Во-первых, больше шансов найти наиболее подходящий метод и «своего» человека. А, во-вторых, насыщенность этой сферы стимулирует наркологов повышать свой профессионализм. Так что людям хочется сказать: если вам не помог один доктор, постарайтесь не разочаровываться во всей наркологии в целом. И не сдавайтесь.

- Не кажется ли вам, что наша молодежь в последнее время расслоилась на две неравные части: так называемых «гопников» с бутылками пива в руках и учащуюся, направленную на успех в жизни категорию?

- Я стараюсь не классифицировать людей и не «фасовать» их по группам. Тем более что в самой своей глубине люди, не зависимо от их культурного, социального и интеллектуального уровня, похожи. В том плане, что всем нам важно чувствовать свою ценность. Без этого ощущения трудно жить осмысленно и развиваться.

Конечно, образ жизни и круг общения определяют очень многое, но я думаю, что тягу людей, живущих в нашей стране, к спиртному питают гораздо более глубокие источники. Россияне накопили огромный травматический опыт. Революции, две мировые войны, неоднозначный советский период, Афганистан, Чернобыль, Чечня, 90-е годы. Все это время главной задачей для людей было выживание. Нам было некогда, говоря профессиональным языком, «ассимилировать» этот опыт. То есть как следует переосмыслить и полноценно «переварить» его так, чтобы он перестал негативно отражаться на нашем мироощущении. Это может быть незаметно в повседневной жизни, но на самом деле такие потрясения не проходят бесследно для коллективного бессознательного людей. Этот процесс можно сравнить с захоронением токсичных отходов. Если их не «переработать», не «утилизировать» правильно, то незаметно, но неуклонно они будут отравлять всю экосистему.

Иногда, чтобы выжить, человеку просто необходимо отключить излишние эмоции, стать более жестким и менее чувствительным. Но это неизбежно сказывается на отношениях между людьми. Опыт выживания наших бабушек и дедушек, мам и пап привел к тому, что многие из наших психологических защит словно бы «ороговели», стали своего рода наследственным признаком. Именно поэтому многие семьи испытывают дефицит подлинно близких и доверительных отношений. При этом только через такие отношения человек приобретает ощущение собственной непреходящей ценности, осмысленности жизни и базового доверия к миру. Так что и в среде работяг, и в богемной тусовке люди начинают заливать спиртным примерно один и тот же дефицит.

- На ваш взгляд, можно ли как-то изменить эту ситуацию?

- Вряд ли тут можно что-то сделать быстро и в государственно масштабе. Я думаю, что каждому из нас нужно начинать «утилизацию» накопленного травматического опыта с истории своей семьи и оздоровления семейных отношений. Львиная доля факторов, влияющих на возникновение зависимости, скрыты именно в них. Не случайно, зависимость - это почти всегда семейная болезнь. Даже если пьет кто-то один, в эмоциональной и психологической созависимости находятся все. И выбираться нужно тоже всем вместе. Наверное, только так можно остановить эту болезнь, пока она не стала наследственной. И дело не только в физиологии. Часто дети копируют родительские семейные сценарии, неосознанно перенося их в свою взрослую жизнь. Эту цепочку можно прервать. Но такие перемены никогда не происходят без труда.