Памятник рождается не на площади под вспышки камер, а в мастерской — в тишином диалоге пальцев скульптора с глиной, в поиске того жеста, что заставит камень дышать.
Так, Музей-мастерская Николая Дыдыкина в Палехе — одно из таких священных мест. Родившись в 1894 году, он начал с иконописи, восстанавливал фрески Ипатьевского монастыря, а потом — благодаря Матвею Манизеру — открыл для себя скульптуру. Историю музея рассказывает ивановцам портал "Бренды России". Полгода курсов, приглашение в Ленинград, учёба и верность классике — так сформировался его стиль.
Хотя Дыдыкин стал ленинградским мастером (заслуженный деятель искусств, автор монументов и мемориальных досок), Палех оставался его духовной родиной. Каждое лето он возвращался сюда, лепя портреты земляков — Голикова, Зиновьева, дяди Аристарха — и размышляя над образом Андрея Рублёва. Его мастерская стала храмом тихого творчества, где «разговаривали» Блок, Байрон, Рахманинов — и гуманист Швейцер, чей бюст стоит теперь во Франции.
Здесь же — модель памятника Некрасову в Гришневе, бюст Толстого из палехской глины и копия знаменитого пушкинского памятника на Мойке, 12.
Умер Дыдыкин в 1975 году в Ленинграде, завещав мастерскую с более чем сотней работ Государственному музею палехского искусства. 12 декабря 1978 года музей открылся для всех — как живое свидетельство того, как малая родина питает великое искусство.