Картины предпринимательства в период коронавирусной инфекции зафиксированы в живых свидетельствах специалистов в IT-сфере, рестораторов, текстильщиков и не только.
Начнем с удачных примеров – тех, кто почувствовал на себе падение экономики минимально.
Андрей Спиридонов и его жена ушли в IT-сферу на сейчас, не после объявления самоизоляции. Как это было, расскажет сам спикер.
«Мне очень повезло. То ли интуиция, то ли нереальное везение. Я ушел на «удаленку» еще до всего вот этого коронавируса.
Первым моим бизнесом была стройка. 2002 год, мечты о светлом будущем. Тогда еще коррупция так не цвела, и строить мало кто толком умел. Плюс нефтяные деньги: все пошло, как надо.
Но потом рынок строительных услуг начал заполняться. Нефть дешевела, госнадзор и вмешательство усиливались. И под конец строительной карьеры я меня кредитов было больше, чем заработок.
И вот в 2018 году мы с женой перешли на удаленку. Делаем сайты, заточенные под торговлю. Заказы есть, не бедствуем. От сезона к сезону свою интернет-торговлю организовываем: розы в колбах.
То есть мы психологически и технически были готовы к тому, что происходит сейчас.
Опять похвастаюсь дальновидностью и везением!»
Текстильщица Нина Горшиненко в период эпидемии оказалась в более выгоднях условиях, чем до нее. Так же она пришла в свою нишу – текстильные медицинские изделия – до коронавируса. И сейчас пожинает плоды своей прозорливости. Спрос на ее продукцию вырос, появились государственные заказы. Вот что она рассказала:
«Мы живем в военное время. Я это так называю. 20 лет мы шьем медицинскую одежду. Нам нормально, если честно. Мы не пострадали, если честно.
Мы шьем разные виды медицинской одежды. И простую, и сложную, по американским лицензиям шьем, дорогую, дешевую – разную. Сейчас мы в основном одноразовую защитную одежду для «Росхимзащиты» делаем. Такие комбинезоны типа «каспер». «Скорая помощь», участковые врачи, салоны красоты пользуются.
По поводу прибыли сказать сложно – как изменилась. Ну, на 50% выросла. Наше правительство очень помогает тем, кто занимается нашим профилем – по ускоренной схеме наши изделия получают регистрационные удостоверения. Еще в феврале мы делали маски для Китая. Тогда мы их шили – теперь на станке делаем.
У нас есть заказы государственных учреждений. Но цены там невысокие и платежная дисциплина хромает. Но заказы большие, крупные. Но какие-то выводы делать рано».
Гораздо меньше повезло торговцам непродовольственным товаром. Один из них, вичужанин Александр Румянцев, рассказывает, что выручка просела на 50-60 процентов. Выручают только платежеспособность земляков и торговая ниша – строительные товары.
«Платежеспособный спрос в Вичуге обеспечен, в отличие от Москвы и Иванова, деньгами бюджетников, пенсионеров. Совсем чуть-чуть зарплатами промышленных предприятий и вахтовиков. Поэтому на нас не так сказывается обрушение спроса за счет остановки промышленности. До на это обрушение спроса придет чуть позже. Поэтому мы сегодня, по моим ощущениям провалились от 2/3 до половины - те, кто работает способом «на выдачу». И капитально провалились те, кто совсем остановил работу.
«На выдачу» - это такой бесконтактный способ торговли. У нас есть группы в соц. сетях. Там указаны номера телефонов и прайс-листы – что можно купить. Звонит покупатель и говорит: «Мне нужны 10 мешков цемента по такому-то адресу». Мы везем, на месте человек расплачивается. Если помельче что-нибудь – человек заранее договаривается по времени. Приходит к дверям, мы товар ему выносим – он в магазин не заходит.
Проверок с начала эпидемии у нас не было никаких. Вот с закрытием была неопределенность – администрация города открывать запретила, основываясь на указе губернатора.
В прокуратуре на тот же вопрос сказали – если есть хоть один товар из федерального списка товаров первой необходимости – работайте. Под запись сказали.
В итоге мы закрылись на 4 дня. Из-за этой неопределенности, и работники некоторые испугались.
Сейчас у меня из трех магазинов работает в полном формате один – площадь менее 150 кв. м. Два других продолжают «на выдачу».
Другой термин, но с тем же смыслом применяет шуйский ресторатор Мария Шестухина. Она говорит не «на вынос», а «на выдачу».
В ее случае также большую роль сыграл быстрый ход мысли. Догадка: к чему все клонится. Сама Мария считает, что сообразила достаточно быстро и надеется, что ее бизнес выживет. Хотя гос. поддержка, считает она, не помешала бы.
«Мы одними из первых сообразили, к чему клонится дело: на входе в наш семейный ресторан для клиентов обеспечили санитайзеры – конец марта, перед объявлением самоизоляции. Затем сразу ушли на доставку. С доставкой очень тяжело. В первую очередь, я боялась потерять своих сотрудников. Поваров, которые могли уйти на полноценно работающие предприятия, например, в бюджетную сферу. Это один момент. Второй момент – людей оставить без работы. Если я закрываю заведение – чем им платить? И мы ушли на доставку. Сначала – 2,5 заказа, сейчас – побольше. С определенной суммы делаем бесплатную доставку по городу.
Платежеспособный спрос людям обеспечивают несколько крупных предприятий и бюджетная сфера. Выручка упала: нет свадеб, банкетов. Авансы, которые мы за такие мероприятия брали, пришлось возвращать. А где эти деньги брать? Как правило, аванс идет поставщикам сразу, за продукты. И до конца я еще не рассчиталась. Сейчас на носу – выпускной, первая гимназия. И я не знаю – будет, не будет? Отпустит ситуация к концу июня? Свадебные мероприятия тоже все подвисли. Поминками не занимались. Сейчас – да. Делаем «поминки на вынос». Люди собираются семьей, приготовить еду некогда – заказывают.
Обещанной помощи я пока не дождалась. Два крупных банка никаких кредитных каникул мне не предоставили. Зарплатный кредит – странная история. У меня основной ОКВЭД (общероссийский классификатор видов экономической деятельности) – издательская деятельность. Она в перечень льготных не попадает. А ресторанная деятельность – не основная. И, хотя я по ней отчитываюсь, - нет, не считается. Явно что-то наверху недоработано.
Сейчас для меня критично именно время. Когда все это кончится? Каждые 2-3 дня накатывает: закрыться? Поставщики за март не оплачены, авансы апрель-май – тоже, долги по зарплате. Я своим сказала: кормить я вас обязательно буду. Приходите в ресторан, горячий обед будет. Главное для меня – люди».
Про людей говорят и сторонники скорейшего открытия торговых центров в регионе. От 70 до 100 тысяч человек – производители, работники инфраструктурных предприятий привязаны к ТЦ. Так. По крайней мере утверждают те, кто добивается начала работы. Требование санитарных руководителей – 8 дней с нулевым приростом заболевших. А так толкуют ситуацию в «Деловой России».
Слово – ее представителю Георгию Шагурину.
«Есть консолидированная точка представителей ТЦ: надо открываться. Мы понимаем угрозу и не отрицаем ее. Мы готовы идти на ограничения в своей работе. Открывать поэтапно, постепенно. Готовы идти на ограничения, с которыми сейчас работают промышленные предприятия и мелкая розница. Но вместе с тем мы пытаемся довестти до власти, что дальнейшая задержка может привести к тому, что многие ТЦ не откроются.
Уже сейчас многие арендаторы расторгают договоры аренды, съезжают с площадок. Промедление смерти подобно. Мы пытаемся донести эту позицию до региональной власти, но они остаются непреклонны. Мы расходимся в главном: во времени. Они говорят, что открываться рано, опасно. Мы считаем, что руководство торговых центров обладает ресурсами и компетенциями, чтобы выполнять требования, которые предъявляет Роспотребнадзор. Не понимаем, почему большой гипермаркет, который торгует продуктами, может работать. А торговый центр примерно такой же площади – не может».
Ярче всего, однако, ситуацию иллюстрирует статистика.
Социологи замерили страх людей потерять работу.
- Самый высокий уровень боязни остаться безработным наблюдают в Костроме (27%), Орле (27%) и Иванове (26%).
Такие результаты телефонного социологического опроса опубликовал Финансовый университет при Правительстве РФ.
В начале апреля боялось потерять работу 14% жителей городов с населением более 250 тысяч человек, в которых проводился опрос.
В Иванове их доля по сравнению с началом апреля выросла на 64%.